Информационный портал
для профессионалов кинобизнеса
Реклама
3 июня 2013 11:37

Таисия Игуменцева: "Мне очень хотелось снять сатиру на общество"

Таисия Игуменцева: "Мне очень хотелось снять сатиру на общество"

Со 2 по 9 июня 2013 года в Сочи проходит 24-й открытый российский кинофестиваль "Кинотавр". В конкурсной программе участвует картина молодого режиссера Таисии Игуменцевой "Отдать концы", чей фильм "Дорога на…" стал первой российской картиной, победившей в конкурсе студенческих работ Cinefondation Каннского фестиваля в прошлом году. Предлагаем вашему вниманию интервью с Таисией Игуменцевой, в котором она рассказывает о сложностях съемочного процесса, сотрудничестве с Алексеем Учителем и многом другом.

Корреспондент:
Как Вы пережили 21 декабря 2012 года, когда жителям Земли обещали конец света в виде столкновения с кометой?
Т.Игуменцева:
В этот день я находилась на съемках под Санкт­-Петербургом, в поселке Келколово, в грязи, под дождем, и за новостями во внешнем мире не следила. Так что для меня это событие произошло незаметно. Более того, если бы конец света наступил, кажется, я бы этого тоже не заметила.

Корреспондент:
У Вас в фильме одна из героинь говорит, что конец света — это наказание за то, что мы жили неправильно, а другая спорит — мол, это всего лишь природный катаклизм. А Вы что думаете?
Т.Игуменцева:
Это не что иное, как повод проанализировать свою жизнь, понять, что полезного вы совершили и, если будет возможность, сделать «перезагрузку». Кстати, мы на съемочной площадке даже провели шутливый опрос: «Что бы вы сделали, узнав, что завтра наступит конец света?» Многие ответили, что не знают. И это страшно.

Корреспондент:
А Вы что ответили?
Т.Игуменцева:
Я бы провела последний день с семьей, потому что для меня семья — наивысшая ценность.

Корреспондент:
У Вас не появилось бы мысли: ну вот, только я получила возможность снимать большое кино, а тут и конец?..
Т.Игуменцева:
Я об этом не думала бы. Но этот неслучившийся конец света удачно лег в нашу киноисторию. Мы ведь сценарий писали задолго до этих событий и стали своего рода провидцами. Вся эта история с кометой вышла трагикомедией, как и жанр нашего фильма.

Корреспондент:
После прошлогоднего участия в Канне и «Кинотавре» с короткометражкой «Дорога на…» перед вами наверняка же открылись небывалые возможности. Почему Вы остались верны вашему мастеру и продюсеру Алексею Учителю?
Т.Игуменцева:
Алексей Учитель пять лет учил меня во ВГИКе, вел меня к свободе и давал возможность найти свой стиль. Так что было бы глупо сразу же кидаться к неизвестным мне людям.

Корреспондент:
Как правило, новичкам не советуют браться за многогеройное кино.
Т.Игуменцева:
Да, а я сразу из огня в полымя — из камерной короткометражки «Дорога на…» окунулась в полный метр с десятью актерами и жуткими погодными условиями.

Корреспондент:
Видимо, история была для вас особенно ценна?
Т.Игуменцева:
Мне очень хотелось снять сатиру на общество. А конец света, точнее, его отсутствие, позволили особенно ярко эту сатиру проявить. Мне хотелось поиграть с теми страстями, в которые пускаются люди под страхом смерти. Но дело не в хорошей истории — нельзя же все время выезжать на каком­-то самосохранении, постоянно пребывать в зоне комфорта. Можно и поэкспериментировать. Поэтому на съемках своей дебютной работы я пошла по довольно сложному пути.

Корреспондент:
Вас не отговаривали?
Т.Игуменцева:
Нет. Мы написали сценарий, он понравился, мы запустились. Да и есть ли смысл отговаривать — ведь чтобы стать настоящим автором, нужно быть уверенным в себе и в том, что делаешь. Если ты третьим глазом видишь, что из этого что-­то хорошее выгорит, то надо пробовать.

Корреспондент:
Это была Ваша идея, которую расписывала сценарист?
Т.Игуменцева:
У нас было около 13 вариантов сценария. Было непросто, так что мы даже шутили, что на этом проекте точно отдадим концы. Мы встречались, обсуждали, одни идеи отметали сразу, другие разрабатывали. Например, мне всегда хотелось поэкспериментировать с темой признания в любви. Когда я предложила, чтобы один из героев сообщал о своих чувствах с помощью сконструированного «викторианского человека», то Александра, хотя и не знала, что с этим делать, но идею не отвергла. В итоге я эту сцену прописала сама. То есть создание сценария происходило методом проб, ошибок и споров, в которых, как известно, рождается истина.

Корреспондент:
Вы не ощущали растерянности перед полным метром?
Т.Игуменцева:
Я понимаю, что облажаться можно в любом возрасте. Поэтому когда ты в подводной лодке погружаешься на дно океана, то выбивать люки и выплывать наружу, наверное, уже глупо. Надо сохранять уверенность в себе и доверие коллективу. А он у меня и правда сложился потрясающий. Актер Юрис Лауциньш даже признался на «шапке», что не хочет с нами расставаться и что мы непременно должны сделать спектакль по этому фильму. Мне было очень отрадно наблюдать, как группа проводит вместе свободное от съемок время. Это укрепляло уверенность в том, что все идет правильно.

Корреспондент:
Фильм изначально назывался «Отдать концы»? А то в интернете есть список картин, получивших господдержку, где написано «Безымянный проект Таисии Игуменцевой».
Т.Игуменцева:
Может, Минкульт вывесил список, но не указал название из-­за суеверий? (Смеется.) По­думали, вдруг мы все вместе возьмем, да и правда отдадим концы? Хотя актриса Ёла Санько меня поразила своей смелостью и как раз отсутствием этих самых суеверий — она спокойно отнеслась к сцене, где ее героине приходится лечь в могилу и закапывать себя.

Корреспондент:
Как она эту могилу в одиночку вырыла?
Т.Игуменцева:
Так у страха глаза велики — человек способен на безумства. Еще у нас есть смешная сцена, когда та же Ёла Санько спускается в сортир, а он начинает плыть. Так вот, во время съемки это сооружение неожиданно пошло ко дну с актрисой внутри.

Корреспондент:
Грязно снимать было в поселке Келколово?
Т.Игуменцева:
Деревню отстроили с нуля. Это был заброшенный песчаный карьер со сложным рельефом. Из­-за дождя там все размыло, мы ходили по колено в грязи, а потом даже не стали обращать на это внимание, даже стирать одежду перестали. Выглядели как дикари.

Корреспондент:
Кажется, что Вы не до конца определились с героями — они у вас продвинутые и прогрессивные, смотрят братьев Дарденн и увлекаются техническими изобретениями, или они простоватые, недалекие и наивно воспринимают реальность?
Т.Игуменцева:
Почему же, каждый персонаж ведет себя по­-своему. К тому же про деревню выходит много фильмов, и я хотела оттолкнуться от имеющейся фактуры, но постараться вывести ее в плоскость своего субъективного взгляда.

Корреспондент:
Кто рисовал афиши для киноклуба?
Т.Игуменцева:
Это рисовал художник Эльдар Кархалев. И ему сложно пришлось — он, человек с академическим художественным образованием, вынужден был нарочно рисовать эти афиши плохо, хуже, чем он мог. Он же создал эти прекрасные декорации, даже пустился в технические эксперименты — та плавучая конструкция, которую вы видите в начале фильма, его рук дело.

Корреспондент:
Как Вам кажется, осталась ли у Вас та свобода первого фильма, сохранить которую пожелал Вам в Канне Жан-­Пьер Дарденн?
Т.Игуменцева:
Если говорить о творческой независимости и стиле, то удалось. Тема может быть не такая острая — никто не ругается матом, не занимается сексом в деревенском сортире — и слава Богу, надо же понимать, что это другой жанр, иные рамки, в которых мне и пришлось существовать. Даже не пришлось, а захотелось. Не обязательно же снимать только острое и радикальное. Почему-­то бытует мнение, что от России этого только и ждут на кинофестивалях. Почему в это так все пускаются? Может, потому что в это так легко сыграть? Когда я училась на документалиста во ВГИКе, все пытались идти по этому простому пути — брать злободневные темы. Что приходит в голову при слове «конфликт»? Изнасилование, геи, садо­мазо и другие крайности. Но режиссеру нужно заставлять работать свой мозг и в другом направлении. Не искать легких путей. Вот я и не стала этого делать.

Корреспондент:
Вашу короткометражку «Дорога на…» на экзамене во ВГИКе с трудом оценили на «хорошо», зато потом наградили в Канне. Почему все­-таки так вышло?
Т.Игуменцева:
Бывает так, что человек видит на экране близкие себе вещи, но намеренно их отторгает. И недавно у меня появилась мысль, что, быть может, члены комиссии тоже такими вещами грешили, но постарались от них откреститься. (Смеется.)

Корреспондент:
Как сейчас выстраиваются ваши отношения со ВГИКом?
Т.Игуменцева:
Я его окончила, поэтому, как у любого выпускника, эти отношения закончились.

Корреспондент:
Вы встречаете одногруппников, однокурсников, преподавателей?
Т.Игуменцева:
Нет, вы меня на провокацию по поводу ВГИКа не выведете. Я очень люблю свою мастерскую, благодарна своему мастеру и другим педагогам, которые меня научили быть такой. Всех остальных я просто не знаю, и никакого значения они для меня не имеют. Я это говорю не с задранным носом, просто я правда с ними никогда не имела дел.

Корреспондент:
Актер Сергей Аброскин — это ваш супруг?
Т.Игуменцева:
Да.

Корреспондент:
Мы много знаем про союзы мужа-­режиссера и супруги-­актрисы-­музы. Как это бывает наоборот?
Т.Игуменцева:
Хотите узнать что-­нибудь из нашей семейной рутины? Могу сказать, что Сережа — один из ведущих актеров театра Женовача. У него очень плотный график, и не всегда хватает времени на кино, хотя мне кажется, он для кино идеальный материал. Но я его очень поддерживаю, помогаю ему продвинуться в эту среду.
Автор:
Андрей Захарьев, по материалам Кинотавр daily

Все новости о фильме

Другие статьи по теме Открытый российский кинофестиваль Кинотавр

Фоторепортажи по теме Открытый российский кинофестиваль Кинотавр

Реклама