Информационный портал
для профессионалов кинобизнеса
Реклама
8 октября 2008 13:48

Николай Лебедев: Кино без многоточий

Николай Лебедев: Кино без многоточий

В начале 2009 года на экраны выходит новый фильм Николая Лебедева «Фонограмма страсти». Сейчас идет монтажно-тонировочный период, но, несмотря на занятость, режиссер картины Николай Лебедев нашел время, чтобы встретиться с нашим корреспондентом и поделиться любопытными подробностями о фильме, начиная от задумки сценария и заканчивая дистрибьюцией.

Корреспондент:
Сценарий «Фонограмма страсти» был написан в 1997 году. Почему между задумкой и её воплощением прошло так много времени?

Н.Лебедев:
Судьба, по-другому и не скажешь. Дело в том, что сейчас я снимаю уже не тот сценарий, который был написан тогда. Мы с Леонидом Порохнёй переписали его практически полностью, нетронутыми остались только любовные сцены, ради которых я, в общем-то, и начинал писать эту историю. Когда сценарий был только написан, его собирался снимать Лёша Серебряков. Он написал подробный режиссёрский сценарий с раскадровкой, но, то денег не было, то ещё что-то не складывалось. В конце концов, время переменилось, сценарий устарел, и он остыл к этой идее. После того, как я снял часть сериала «Апостол», организовал вместе с Женей Мироновым свою небольшую продюсерскую компанию «МЛ-студия», стал искать проект. Взялся за другой свой сценарий, где была роль для Миронова, тоже пытался вместе с Лёней его переписать, но как-то не пошло. И вдруг вынырнула «Фонограмма». Почему – не знаю, вдруг вспомнилось о ней. Выяснилось, что это сценарий, который может быть очень современным и волновать именно сегодня и сейчас. В частности, очень современна тема того, что мы все живём в привычных системах координат. Мы знаем, что правильно, а что неправильно, как надо себя вести, во сколько ложиться и вставать, как надо одеваться, улыбаться, стричься и разговаривать… Почему – мы не знаем. Общество навязывает нам свои шаблоны поведения, мы заложники кем-то придуманных довольно бессмысленных правил. Я говорю не о библейских заповедях, а о вещах, до которых, в сущности, никому нет дела. Кому, казалось бы, какое дело, кто с кем спит, например? Но народу очень интересно. Об этом пишут газеты, сплетничают бабки на лавочке и сослуживцы, обсуждая, что вам можно, а что – нельзя. Человек находится в жёстких рамках, что, в конце концов, может привести к протесту личности против подобной системы отношений. А ведь ещё Сартр говорил, что свобода человека может простираться сколь угодно далеко, пока она не мешает другим. Мне кажется, что сегодня человеку очень важно самому определить, что такое его собственная свобода и как далеко она может простираться, и это совсем не риторический вопрос. Эта история – некий вызов искусственно придуманным рамкам. Раньше это была скорее частная история, а сейчас она превратилась в историю противостояния общества и личности, появилось то, чего не было раньше – страсть и любовь как противовес жёстко регламентированной общественной системе. Изменилось не только время, но и я сам, поэтому и история просто не могла остаться такой же.

Корреспондент:
Жанр «Фонограммы страсти» – эротический шпионский триллер, новый для нашего кино. Легко ли было работать в жанре, рамки которого ещё не заданы?

Н.Лебедев:
Как я формулирую, это сексуально-шпионский триллер, хотя продюсерам больше нравится термин «эротический». По-моему, эротика – это что-то танцевальное, когда герои укладываются в постель, и начинается что-то, что можно просто вырезать без ущерба для фильма. А в нашей истории сексуальные сцены – это часть драматургии фильма и развития отношений, как мне кажется.
Я берусь за историю, если чувствую её, и не задумываюсь о теоретической стороне дела. Даже если все каноны определены, но ты не чувствуешь нутром стиль и жанр, ничего хорошего не получается. В нашей культуре откровенный разговор об отношениях полов, в общем, не очень принят: даже Толстой, когда писал «Анну Каренину», вместо любовных сцен ставил многоточия. На западе даже в Сикстинской капелле, святом месте, и то присутствуют в росписи обнажённые тела, а у нас я разве что Кустодиева могу припомнить. Так что сложно было не только мне, но и актёрам (особенно Елене Николаевой, исполнитель второй главной роли – итальянец, они гораздо свободнее воспринимают естественность человеческого тела). Не знаю, каково зрителю будет смотреть кино, где нет многоточий. Я, повторюсь, не теоретизировал, а рассказывал историю, которая меня волнует. Не знаю, что в итоге получится, а что – нет. Как учит жизнь, вещи, которые сначала казались получившимися, со временем как-то тускнеют, а то, что казалось неудачей, потом как-то выплывает.

Корреспондент:
Чем был обусловлен выбор на главную роль итальянского актёра?

Н.Лебедев:
По замыслу герой должен быть иностранцем, а брать нашего артиста, чтобы он, ломая язык, изображал иноземца, довольно смешно. Фабио Фулько – итальянская звезда, больше работает на телевидении, обладает яркой фактурой, он сделал очень хорошие пробы и нас убедил. Я не очень хорошо знаю итальянцев, но существует некий штамп восприятия: это такие жгучие брюнеты, очень темпераментные люди, мамма мия! По-моему, Фабио не очень похож на этих типичных итальянцев: он романтичный, деликатный и, к тому же, светлый шатен с огромными голубыми глазами (когда он появлялся на площадке, массовка прямо ахала).
В фильме будет звучать его собственный голос, это очень важно. Фабио не говорит по-русски, поэтому они с героиней и в жизни точно также искали взаимопонимание, как на экране. То, что язык чувств важнее, чем вербальный контакт, является частью сюжета.
По истории, которую мы придумали, когда актёр был уже утверждён, герой родился в Италии, вырос в Португалии, а сейчас живёт в Лондоне. Он знает разные языки, но нигде не чувствует себя своим, такой неприкаянный человек. Большую часть картины он говорит на английском, и только в очень интимные моменты возвращается к родному итальянскому. Это добавляет истории новых красок.

Корреспондент:
В фильме фигурирует служба прослушки. Это целиком выдумка авторов или у неё есть реальный прототип?

Н.Лебедев:
По сюжету речь идёт о частном детективном агентстве. Нам было важно показать именно то, что эта слежка не связана ни с какими структурами, отвечающими за государственную безопасность, и в принципе кто угодно может влезть в чужую жизнь: купить шпионскую камеру за две тысячи рублей или подглядывать в соседские окна, не понимая, что за ним тоже могут следить.

Корреспондент:
Вы являетесь соавтором сценария практически всех своих фильмов. Не случается ли конфликтов у режиссёра Николая Лебедева с драматургом Николаем Лебедевым?

Н.Лебедев:
Случаются. Но я рассматриваю написание сценария как подготовку к режиссёрской работе, и это действительно помогает. Недаром, скажем, Хичкок, хоть и не значится в титрах своих фильмов как автор, всегда писал сценарий вместе с драматургом, и когда заканчивалась эта работа, для него практически заканчивалась работа над картиной, дальше оставалось только воплотить замысел. Я не могу взять чужой сценарий и копаться в нём, как в своём; у меня это просто не получается.
В процессе написания проходит большой цикл привыкания к материалу и прорабатывания. «Змейный источник», допустим, я переписывал шесть лет (за это время история радикально изменилась), поэтому, когда я вышел на площадку, мне была полностью понятна эта история. Если актриса или актёр говорили мне, что какое-то действие героя невозможно, я им сразу объяснял, почему они неправы, у меня было готово чёткое обоснование. Иногда приходится буквально наступать на горло собственной песне и вырезать из сценария что-то, для того, чтобы выстроить историю кинематографически верно (так, например, было с «Волкодавом», в фильме пришлось отказаться от некоторых моих любимых сцен).
Каждая история переписывается не по одному разу (например, «Змеиный источник» я переделывал раз десять, «Звезду» – вместе с Евгением Григорьевым, а потом Александром Бородянским – то ли четыре, то ли пять, а «Волкодава» – пятнадцать). Это очень важная часть работы: лучше переписать сценарий у себя в комнате, чем во время съёмок или, что ещё хуже – за монтажным столом.

Корреспондент:
Как Вы представляете целевую аудиторию фильма «Фонограмма страсти»? Фильм делается для широкой аудитории или для поклонников жанра?

Н.Лебедев:
Когда я начинал снимать кино, мне казалось, что я снимаю для всех. Сейчас я не то, что снимаю для себя, а просто не думаю о том, кому и как угодить. Надо просто рассказывать историю, которая тебя волнует, а дальше – имеющий уши да услышит. На картине «Поклонник» я пытался как-то высчитать аудиторию, но не могу сказать, что эта попытка расчета помогла фильму стать лучше. А на «Звезде» я ничего не высчитывал, хотя именно эту картину больше всего упрекают в коньюктурности. Фильм просто попал в какие-то общественные ожидания. Когда её снимали, мне и в голову не могло прийти, что она станет популярной, я просто испытывал необходимость рассказать эту историю. Так что просчёт аудитории мало что даёт, это всегда какая-то подтасовка. Никто никогда не может сказать, какую картину ждёт признание, а какую нет. Потом можно объяснить всё, что угодно, но когда картина только делается – никто не может этого знать. Угодить кому-то конкретному невозможно, как ни просчитывай.
Режиссёру должно нравиться то, что он делает, и тогда он недаром работает. А успех – это эфемерное понятие. Даже самая лучшая картина может выйти на экран не ко времени (например, выходит фильм, а тут разразился кризис, и всё, фильм ушёл в никуда).

Корреспондент:
Дистрибьютором Вашего фильма не впервые становится компания «Централ партнершип». С чем связан Ваш выбор?

Н.Лебедев:
Это вопрос бизнеса и доверия одновременно. Мы работаем вместе уже около шести лет, и за это время, как говорится, не один пуд соли съели. Мы совпадаем по интересам, по взглядам на кинопроцесс, мне достаточно комфортно работать с этой компанией, которая за последние несколько лет превратилась в одну из самых влиятельных в нашей киноиндустрии. Кстати, глава ЦПШ Рубен Дишдишян – наравне с Евгением Мироновым и мною – один из продюсеров «Фонограммы страсти».

Корреспондент:
А сейчас Вы уже знаете, какой проект будет у вас следующим?

Н.Лебедев:
Пусть это останется секретом. До поры до времени…

Реклама