Информационный портал
для профессионалов кинобизнеса
Реклама
27 мая 2010 12:02

Анна Фенченко: "Если твой фильм отобрали для участия в Кинотавре, то это уже высокая оценка, это уже – свидетельство удачи"

Анна Фенченко: "Если твой фильм отобрали для участия в Кинотавре, то это уже высокая оценка, это уже – свидетельство удачи"

В октябре 2009 года портал Профисинема.ру беседовал с режиссером Анной Фенченко о ее полнометражном дебюте в игровом кино – фильме «Пропавший без вести», а также о ее пути к этой кинокартине, режиссерской работе, особенностях ленты. Теперь же проект завершен и уже участвовал в нескольких фестивалях, где был хорошо принят публикой. Более того, «Пропавший без вести» отобран для участия в программе 21-го Открытого российского фестиваля «Кинотавр». Наш корреспондент снова встретился с Анной и задал ей ряд новых вопросов о фестивальной судьбе картины. Предлагаем вашему вниманию расширенное, актуализированное и дополненное интервью с Анной Фенченко.

Корреспондент:
Расскажите, над чем Вы работали до картины «Пропавший без вести»?

А.Фенченко:

Во время учебы во ВГИКе я сняла три короткометражки, благодаря которым получила возможность в период безвременья попробовать себя в программе «Куклы». На «Куклах» я проработала 2 года и до сих пор с радостью вспоминаю то время. Потом было несколько документальных фильмов, игровая короткометражка «Сватовство». Мой телефильм «Так бывает» получил приз за режиссуру фестиваля «Верное сердце», а «Квартирантка» была выпушена на DVD, эфира не имела, но и в таком виде нашла своего зрителя.
После короткометражного «Сватовства», прошедшего по фестивалям, стали поступать предложения и по полному метру. Но мне хотелось запуститься с картиной, которая мне близка. Честно говоря, до дебюта «Пропавший без вести» я вынуждена была работать в условиях жестких рамок формата. Но, параллельно с этим, все время искала историю, которая была бы мне чем-то созвучна. Я отказывалась от возможностей снять полнометражный фильм заказного характера, потому что мне хотелось дебютировать именно с тем материалом, который мне хочется снимать. Это была принципиальная позиция. Таким образом, через какое-то время был найден сценарий «Подписка о невыезде». Он был опубликован в журнале «Искусство кино». Это дебютная работа Натальи Репиной, которой она защищалась на Высших курсах сценаристов и режиссеров (ВКСиР). Сценарий заинтересовал меня сразу же, по первому прочтению. Потом, как это ни странно, появились продюсеры, желающие работать со сценарием. Еще два года назад было намного проще запуститься с картиной некоммерческой направленности. Так сложилось, что я стала работать с Андреем Сигле. И не жалею, что вышло именно так.

Корреспондент:
Как шла работа над сценарием до запуска проекта?

А.Фенченко:

Мы довольно долго перерабатывали сценарий, это был процесс, растянувшийся на полтора года, так как именно столько времени прошло между моей принципиальной договоренностью с Андреем и запуском проекта. Что-то переделывали, от чего-то отказывались, а потом иногда – возвращали. Мы с Наташей работали над сценарием до самого последнего дня и, собственно, даже в процессе съемок  и озвучания.

Корреспондент:
Есть ли у картины «Пропавший без вести» какая-то яркая сценарная особенность?

А.Фенченко:

В этом фильме много закадрового текста, который в данном случае служит не специей, а полноправным ингредиентом основного блюда. То есть голоса людей, которых мы не видим, влияют на драматургию фильма: такова специфика сценария.

Корреспондент:
Вы можете сказать кратко, о чем Ваш фильм?

А.Фенченко:

Если говорить по первому ряду, то фильм о том, что без вины виноватый человек вдруг, по нелепой случайности, оказывается под подозрением. Его вынуждают дать подписку о невыезде, герой пытается бежать, и в результате – теряет все. Или – практически все, так как к финалу он все-таки остается живым. Если же смотреть на проблему несколько глубже, то герой отчасти и сам оказывается виновен в случившемся, потому что жил по инерции, отгородившись от внешних проблем, что и привело его к совершенно непредсказуемым последствиям. В двух словах, это история про человека-страуса, который засунул голову в песок, а задняя часть, если не выразиться жестче, - торчит наружу. В этой уязвимой позе очень просто схлопотать пинка – что с ним и происходит.

Корреспондент:
По жанру это драма?

А.Фенченко:

Это драма, не комедия, хотя в ней немало иронии. С одной стороны, в жизни конкретного человека происходят перипетии драматического свойства. Но, с другой стороны, в истории заложены контрастные сочетания трагического и комического, реального и сюрреального, что свойственно понятию гротеска. Поэтому я определяю жанр фильма как драму с элементами гротеска.

Корреспондент:
Каковы особенности визуального ряда картины?

А.Фенченко:

В картине довольно много замкнутых пространств. Если это двор, то – каменный мешок, без ростка и деревца. Если коридор, то – узкий, без просвета. Мне хотелось создать ощущение, что на героя давят стены, что он зажат и чувствует давление. В фильме не так много интерьеров, но там, где они есть, я старалась поддерживать это ощущение. Надо сказать, что здесь мне сильно помог замечательный художник-постановщик Павел Новиков, который за короткие сроки нашел точно соответствующие задаче интерьеры (павильоны мы не использовали). Сцены, происходящее на натуре, изобразительно довольно аскетичны. Если дорога – то монотонная, без всяких прикрас. Если река – то только вода и песок. Изначально с оператором Эдуардом Мошковичем мы сошлись в стремлении к астекизму в визуальном решении этой картины, чтобы в кадре не было ничего лишнего, отвлекающего внимание. К слову, в фильм вошли всего три кадра, снятых со штатива. Весь основной материал Эдик снимал с рук, но при этом в картине нет никакой раздражающей тряски или случайных панорам. Ручная камера давала нам больше свободы движения, но мы старались этим не злоупотреблять.  

Корреспондент:
В изобразительном решении Вы стремились к монохромности, холодным тонам?

А.Фенченко:

Нет, к этому мы как раз не стремились. Я хотела достичь нужного эмоционального эффекта за счет пластических элементов, когда есть давление, однообразие, а время – как будто застывает.

Корреспондент:
Почему для съемок Вы выбрали город Выборг?

А.Фенченко:

Выборг хорош для фильма тем, что это город приятной архитектурности: камерная, но при этом замшелая среда, все находится в диком упадке. И этот упадок создает депрессивную атмосферу. По крайней мере, мы нашли такие объекты. Но все равно изображение получилось эстетичным, как бы мы ни старались испортить всю красоту.

Корреспондент:
Ваше кафкианское кино – представитель авторского кинематографа?

А.Фенченко:

Конечно, это авторское кино, а не коммерческий проект, и изначально его драматургия предполагала такую направленность. Ясно было, что это кино не для развлечения, а для того, чтобы человек задумался о происходящем вокруг него и с ним самим. Но я бы не проводила прямой параллели между фильмом и творчеством Кафки. Сценарий оригинальный, то есть Наташа не брала за основу мотивы его произведений. Да и я при съемках не оглядывалась на Кафку. В сценарии были элементы, отдаленно схожие с романами писателя, но – не более того. В финале я цитирую Кафку скорее для того, чтобы напомнить, что природа кафкианского конфликта процветает в современном обществе. Ничто никуда не ушло. Равнодушие, отстраненность, неопределенность, обреченность, в конце концов, остаются нашей общей болезнью, которая за прошедший век, скорее всего, только обострилась.

Корреспондент:
Но в картине имеет место сюрреализм, свойственный Кафке?

А.Фенченко:

Разумеется. В фильме, к примеру, присутствует понятие сюрреалистического времени. В начале за очень короткий отрезок времени происходит большое количество событий, что в принципе не может происходить в реальности. Потом наоборот: время растягивается, день сменяется ночью, затем наступает новый день, но герои остаются неизменными и продолжают свой разговор. Эта метаморфоза со временем подчеркивает состояние героя, теряющего ориентацию в происходящем и впадающего в ступор. Ситуация, в которой он оказывается, настолько выпадает из его социального опыта, что он не в состоянии разумно организовать свои действия. В данном случае мы отошли от традиционной драматургической модели, когда главный герой то и дело совершает поступки, поскольку наш безыменный герой на деле совсем не герой, он обыкновенный человек толпы, со свойственными ему пассивностью и слабостью. Пока человеку нечего противопоставить обществу, пока он элементарно прячется от внешних проблем, то остается всего лишь элементом толпы и движется соразмерно ее течению. «Герой» в нашем случае - это условное обозначение главного действующего лица, доставшееся ему от сценария, так как изначально в нем не упоминалось его имени. Так вот, мне очень хотелось вызвать раздражение пассивностью нашего «не героя», поскольку оно так свойственно для современного человека, живущего ради комфорта. Надеюсь, мне это удалось, даже не смотря на то, что бездействие довольно сложно снимать.

Корреспондент:
Вы можете сейчас что-то сказать о предстоящем прокате картины?

А.Фенченко:

Прокатная судьба – это задача продюсера. Дело режиссера – создать повод для проката.

Корреспондент:
Как Вы думаете, кому может быть интересен Ваш фильм?

А.Фенченко:

Фильм может быть интересен человеку, склонному задумываться о своем существовании. Даже не обязательно, чтобы он читал Кафку.

Корреспондент:
Как Вы выбирали актеров?

А.Фенченко:

Времени на подготовку у нас было не так уж много. Некоторые процессы происходили достаточно стихийно. Потому что, во-первых, я – москвичка, находилась в Петербурге, а все актеры, с которыми, как правило, мне приходилось работать и которых я знаю – московские. Персонажей в фильме довольно много. Пускай это не очень объемные роли, но каждая из них важна как дополнительная краска, как элемент, который работает на общее целое. Я брала питерских актеров по собеседованию. При встрече все равно чувствуется импульс, идущий от актера. Смотришь на его поведение, наблюдаешь за ним и становится ясно, сможешь ты с ним работать или нет. Оказалось, что и этого достаточно, поскольку актерский состав меня не разочаровал.   

Корреспондент:
Тем не менее, в главной роли у Вас занят московский актер?

А.Фенченко:

Да, Андрей Филиппак – московский актер, и хотя сериал, благодаря которому он стал известен, я не видела, но знала его по студенческим работам ВКСиР и ВГИКовским короткометражкам. Я довольна Андреем, у меня нет к нему абсолютно никаких претензий, впрочем, как и к другим артистам. Притом, что все они – абсолютно разнохарактерные исполнители, на мой взгляд, им удалось слиться в единый ансамбль.

Корреспондент:
Насколько для Вас был принципиально важен ансамбль?

А.Фенченко:

Актерский ансамбль важен всегда, если не стоит другой задачи, когда, к примеру, один персонаж из него намеренно вываливался.

Корреспондент:
Как складываются Ваши отношения с продюсером, насколько сильно Андрей Сигле влияет на материал?

А.Фенченко:

Андрей Сигле – уникальный продюсер: он, в общем, никак не влиял ни на кастинг, ни на сценарий. Мы работали на абсолютном доверии. Но это очень редкий случай. Я признательна Андрею за то, что он взялся за столь сложный и неоднозначный материал. И вызывает, конечно, уважение то, что человек в принципе занимается такого рода проектами.

Корреспондент:
Сколько времени заняла работа над картиной?

А.Фенченко:

Я приехала в Санкт-Петербург за месяц до официального начала подготовки, чтобы освоиться. Два месяца ушло на подготовку, два – на съемки, и еще два – на монтаж. Остальной постпродакшн, включая речевое озвучание, перезапись и цветокоррекцию,  мы осуществили фактически за три недели. Это была, конечно, авантюра – вписаться в подобные сроки с таким объемом работ. Дело в том, что «Берлинале» отобрал картину для участия по черновому монтажу, и когда мы получили об этом уведомление, фильм оказался не готов. Для того, чтобы попасть на фестиваль, необходимо было завершить ее за оставшиеся три недели. После этого творческого эксперимента я осознала, что режиссер – это действительно человек из железобетона, который способен выдержать любые нагрузки.

Корреспондент:
Вы снимали на пленку?

А.Фенченко:

Да, мы снимали на пленку 16 мм, а копия печатается на пленке 35 мм. Хотя в Берлине мы показывали его с цифрового носителя, что дало нам возможность внести какие-то изменения в материал и после фестиваля.

Корреспондент:
Какие у Вас творческие планы на будущее?

А.Фенченко:

У меня есть планы, но я предпочитаю о них не говорить, поскольку все мы сейчас находимся в шатком положении. Идеи есть, но вопрос в том, будет ли возможность их реализовать?

Корреспондент:
По теме, настроению это будет кафкианское кино или что-то совсем другое?

А.Фенченко:

Мне интересны разные жанры. Вопрос, прежде всего, в истории. Хотя я абсолютно не рассчитываю на то, что мне дадут возможность самореализовываться до конца жизни, и снимать то, что мне захочется. Но вот не так давно мне предложили замечательную историю. Это тот редкий случай, когда продюсер предлагает тебе сценарий, а ты говоришь: «да!» и очень радуешься, что нашли такой материал, и что предложили его именно тебе; и тебя так высоко оценивают, что предлагают настолько хороший сценарий. История в нем тоже не совсем реальная, это сказка для взрослых, хотя главные герои – дети. Я думаю, что и детям эта история будет понятной и близкой.

Корреспондент:
Хорошие сценарии попадаются, действительно, очень редко?

А.Фенченко:

Хорошие сценарии редки. Ни для кого не секрет, что у нас возник сценарный кризис. Хотя те сценарии, с которыми мне приходилось работать, были мне интересны, иначе я просто не взялась бы за них. Поверьте, мне иногда приходилось отказываться от работы даже в тот момент, когда я в ней сильно нуждалась, только по причине моего равнодушия к сценарию. Но я действую так, это мой принцип.

Корреспондент:
Вы планируете продолжать работу в документальном кино?

А.Фенченко:

Конечно, те документальные фильмы, которые я снимала, создавались в рамках телевизионного формата и не являлись моей авторской работой. Но мне хотелось бы еще попробовать себя в документалистике. Собственно говоря, я даже не вижу колоссальной разницы между документальным и игровым кино. Все более становится очевидным взаимопроникновение между этими видами. И в документалистике пользуются способом реконструкции, когда постановочными средствами воссоздают те или иные события. И в постановочном кино все больше стремятся к реалистичности: снимают не актеров, а типажей; моделируют ситуации, в которых актеры взаимодействуют на чистой импровизации; используют документальные кадры в контексте игровых. Конечно, это интересно. Мы видим, что сейчас режиссеры свободно переходят от одного вида к другому. Режиссерское ремесло во всех случаях – одно. А талант – либо он есть, либо нет.

Корреспондент:
Расскажите, какая фестивальная судьба складывается у картины «Пропавший без вести», где, когда и каким зрителям картина была показана?

А.Фенченко:

После того, как картина попала на «Берлинале», она была замечена отборщиками других фестивалей и мы получили от них запросы. Так что, я надеюсь, что ее ждет неплохая фестивальная судьба. Пока что фильм был показан только в рамках программы «Панорама» на «Берлинале» и в Вильнюсе на фестивале «Serseliafam», где мы получили главный приз.

Корреспондент:
Как, по Вашим ощущениям, была воспринята картина на Берлинском кинофестивале?

А.Фенченко:

На «Берлинале» картина была показана четыре раза, но можно даже считать, что пять, поскольку первый показ шел одновременно в двух залах, вмещающих по 400 зрителей каждый. И, надо заметить, что залы никогда не пустовали. Там вообще очень живая, интересующаяся публика. Насколько я могу судить, каждая из картин фестиваля имела к себе большой зрительский интерес. К сожалению, я по объективным причинам не могла приехать в Берлин к первой демонстрации картины, но была на втором показе, после которого общалась с залом, отвечала на вопросы. И, если судить по этому разговору, то фильм был принят очень доброжелательно. Уже по приезду в Москву я получила письмо от парня из Колумбии, где он писал о своих мыслях и чувствах, которые у него вызвала картина. Это было так трогательно, но ощущения его были настолько точны, что я подумала: «Один настоящий зритель у моего фильма уже есть».

Корреспондент:
Какие у Вас, как у автора, сложились впечатления от первых показов фильма на фестивальных смотрах?

А.Фенченко:

Честно говоря, присутствовала я только на двух показах в Берлине, так как не имела возможности приехать в Вильнюс. Что меня действительно порадовало – это смех, который иногда слышался в зале. Для меня это и есть самое ценное, когда зритель улавливает ту интонацию, которую я имела в виду. Дело в том, что я не люблю насупленное кино, и сама стараюсь такое не снимать. Я считаю, что и о серьезных вещах можно говорить с долей иронии.

Корреспондент:
Какое значения для Вас имеет участие в конкурсе самого главного отечественного кинофестиваля «Кинотавр»?

А.Фенченко:

Для меня это имеет большое значение, потому что «Кинотавр» собирает лучшие отечественные фильмы, снятые за прошедший год. И, если твой фильм отобрали для участия, то это уже высокая оценка, это уже – свидетельство удачи.

Корреспондент:
Чем для Вас является фестиваль «Кинотавр» - площадкой для встреч кинематографистов, возможностью показать свой фильм и увидеть работы коллег… ?

А.Фенченко:

Да всем вместе взятым. Разумеется, это площадка для встреч и полемики. Кроме того, ты одним из первых можешь увидеть здесь последние русские картины. Но, главное – это возможность показать свой фильм профессиональной публике, возбудить к нему интерес, благодаря чему у картины появляется больше шансов найти своего зрителя.

Корреспондент:
Какое значение для Вас и Вашего фильма «Пропавший без вести» имеют участие в различных кинофестивалях? Придаете ли Вы большое значение призам и премиям?

А.Фенченко:

Фестивали важны и для меня, и для фильма. Во-первых, фестиваль – это всегда новый зритель. А чем больше у фильма зрителей, тем богаче его жизнь. Во-вторых, после фестиваля обязательно кто-нибудь что-то о фильме напишет. Кто-то похвалит, кто-то поругает – как обычно – но  кто-то прочтет, кто-то заинтересуется, кто-то благодаря этому его посмотрит. То есть фестивали рождают такую цепную реакцию, которая очень важна для режиссера, который хочет, чтобы его картину кто-то видел. Что касается призов, то я, конечно, слукавлю, если скажу, что они для меня не важны. К сожалению, я не достигла еще той весовой категории, когда они не имеют значения. Пока что мы говорим о моей дебютной работе, а на начальном этапе оценки играют большую роль. И даже не ради того, чтобы потешить свое самомнение, так как мы понимаем, что фестивали, как правило, придерживаются той или иной политики, что мнение жюри субъективно, что многие факторы влияют на сложение итогового мнения. А просто потому, что в случае выигрыша твой фильм посмотрит большее количество людей, а ты сам привлечешь большее внимание продюсеров, с которыми может сложиться следующий фильм.
Автор:
Алёна Сычёва

Другие статьи по теме Открытый российский кинофестиваль Кинотавр

Фоторепортажи по теме Открытый российский кинофестиваль Кинотавр

Реклама