Константин Максимов: "Мы старались, у нас есть чувство удовлетворения от того, что мы делали"

На начало 2009 года запланирован выход в прокат фантастического боевика «СМЕРШ XXI», снятого по мотивам прозы Василия Головачева. 2 октября на «Мосфильме» прошла одна из последних сессий озвучивания картины. Во время перерыва режиссер Константин Максимов согласился рассказать нашему корреспонденту о своем кинодебюте.

К. Максимов:
Не буду рассказывать всю историю – она достаточно сложная. Вы, наверное, знаете, что «СМЕРШ XXI» – экранизация одного из произведений Василия Головачева, его наиболее известной книги из серии «Запрещенная реальность». Если я буду сейчас подробно о ней рассказывать, это займет много времени. Читайте книги Василия Головачева. Было очень сложно уместить всю ту обширную историю, которая была заложена в этой книге, и частично дать какое-то обоснование платформе, общей для всех его произведений. «СМЕРШ XXI», как Василий надеется, станет первым шагом к его давней мечте – экранизировать весь цикл его «Запрещенной реальности». Мы долго с ним обсуждали, каков жанр фильма, что это будет: экшн, фэнтези? Василий определил фильм как городское фэнтези, что мне импонирует, мне нравится этот термин. Это что-то, что происходит сейчас, что могло происходить в недалеком прошлом или в недалеком будущем. История достаточно глобальная, еще раз повторю, что было очень-очень сложно уместить все написанное в полтора часа фильма, но мы постарались это сделать.

Корреспондент:
Василий Головачев сам писал сценарий?

К. Максимов:
У него была литературная версия сценария. Он написал сценарий, и потом мы вместе над ним работали. Режиссерский сценарий, именно тот, по которому снимался фильм, писал я. Василий, естественно, сам отобрал те ключевые события, которые ему хотелось обязательно видеть в фильме, и я их переводил на язык кино. Он выполнил свою работу, я – свою.

Корреспондент:
Вы снимаете кино, которое неизбежно будут сравнивать с «дозорами», даже по жанру, если мы говорим, что «СМЕРШ XXI» – городское фэнтези. Есть ли у Вас какой-то внутренний диалог с Т. Бекмамбетовым, или это совершенно другая история?

К. Максимов:
У меня такого диалога нет, и у Василия тоже. Помню, на начальной стадии работы мы перебросились парой реплик на тему «дозоров». Сравнивать можно, скорее всего, по тому, что здесь тоже будет определенное количество графики, тоже будет замысловатый сюжет,  но не более. В творчестве Василия никогда не было связи с «Ночным дозором». Успех Лукьяненко и вообще успех «дозоров» ему никогда не мешал – у него существовало давнее желание экранизировать свои книги, уже лет семь он мечтал переложить свои произведения на киноязык. Василий считает, что это разные жанры, что он и Сергей Лукьяненко пишут о разных вещах, о разных событиях, так что никоим образом мы это не обсуждали. Что касается меня, то я застрахован от внутреннего диалога с Тимуром Бекмамбетовым, потому что «дозоров» я, честно говоря, не видел.

Корреспондент:
Не могли бы Вы рассказать немного о процессе озвучивания, все ли в фильме говорят своими голосами?

К. Максимов:
Да, все говорят своими голосами, за исключением одного персонажа, которого играет Аня Ходюш, у которой в фильме две роли. Это было изначально запланировано. Сюжетные линии ее  героинь пересекаются, и они должны быть внешне похожими, а в остальном – разными. Для этого нужен другой голос.

Корреспондент:
В чем отличие этого голоса?

К. Максимов:
Он отличается в тех пропорция, в каких он должен был бы отличаться. Он больше свойственен тому характеру. Другой голос для другого характера.

Корреспондент:
Релиз фильма намечен на февраль 2009 года. Что еще нужно доделать?

К. Максимов:
Мы работаем над музыкой, у нас возникло хорошее взаимопонимание с Игорем Вдовиным, который пишет музыку к нашему фильму, но есть еще необходимость что-то доделать, изменить. И еще графика. В картине очень большой объем графики, и в этом направлении еще много работы необходимо сделать. Через два дня мы заканчиваем озвучивание, так что графика и музыка – это основные элементы, которые предстоит еще доделать.

Корреспондент:
На какую зрительскую аудиторию Вы в основном ориентируетесь? Если ли какие-нибудь пожелания к тому, как правильно смотреть, воспринимать фильм?

К. Максимов:
У меня был заказ от продюсеров, которые наняли меня на эту работу, сделать картину для массового зрителя, поэтому я сам ориентировался на массовую аудиторию. Есть, наверное, слой людей, читавших книги Василия Головачева, отдающих предпочтение романам такого характера, но я их, честно говоря, никогда не определял. Я никогда не видел статистику, кто в большинстве своем читает книги Головачева, но подозреваю, что, в основном, это молодое поколение. Хотя я встречал и взрослых людей, которые говорили: «О, это роман Головачева!»

Корреспондент:
Поклонники книг всегда ругают экранизации, говорят, что в фильме все было невероятно упрощено…

К. Максимов:
Не всегда. Я помню, Стивен Кинг как-то сказал про «Shining», что «это – лучшая экранизация моей самой плохой книги». Бывают сюрпризы, но я понимаю, о чем Вы говорите, я с этого начал нашу беседу – очень сложно уместить большой объем событий, описанных в книге и во всем цикле, на создание которого у Василия ушло 12 лет, в полтора часа. Всегда найдутся люди, которые посчитают, что нужно было добавить и то, и это, поэтому, как я говорил, Василий сам выбрал ключевые моменты, а я постарался их интерпретировать наиболее зрелищным, интересным образом.

Корреспондент:
В итоге, фильм снят по одной книге или по всему циклу «Запрещенная реальность»?

К. Максимов:
Фильм снят по мотивам одной книги «СМЕРШ XXI», но чем больше мы погружались в работу, тем больше Василий хотел добавить обоснования событий, рассказать о главном конфликте, который очень велик, для того, чтобы включить его в сценарий. Я надеюсь на понимание, потому что, конечно, всю книгу, слово за слово, все события, характеры, перипетии мы охватить не смогли. Я сам не считал, но Василий мне сказал, что всего в книге «СМЕРШ XXI» 130 боевых столкновений, столько  не может быть в фильме. Я надеюсь, что нас поймут.

Корреспондент:
Скажите, а чем Москва будущего в Вашем фильме будет отличаться от той, какой мы ее видим сейчас?

К. Максимов:
В ней будут те вещи, которых сейчас еще нет или которые не достроены, но я честно предупреждал всех с самого начала, а меня часто спрашивали про Москву будущего, что я не стремился изменить Москву до неузнаваемых пропорций или переместить. В фильме изображается недалекое будущее, как Василий сам всегда говорил. Хотя для людей, которые живут, например, в Омске, и не знакомы с архитектурой Москвы, эти вещи могут показаться уже существующими. Москва сейчас имеет настолько непредсказуемый характер, что можно сделать паузу, не ездить в какой-то район два месяца, а потом очутиться там и обнаружить, что стоят гигантские двухсотметровые стеклянные шары с подземной парковкой. Архитектура сейчас очень развивающаяся, динамично меняющаяся, поэтому какие-то вещи мы постарались изменить, а какие-то остались прежними.

Корреспондент:
Правда ли, что самая большая загвоздка в работе над фильмом была связана с «вселенским злом», что не могли придумать, как оно должно выглядеть? Сейчас придумали?

К. Максимов:
Оно было придумано, но существовали сложности с его с визуальным решением, связанным с технологиями, которые могут быть использованы. Самая большая загвоздка была с совмещением изначальной концепции, связанными с ней желаниями и амбициями с технологиями и со сроками, которые могли позволить нам все это реализовать.

Корреспондент:
С актерами на съемочной площадке отношения складывались хорошо, никто не капризничал?

К. Максимов:
Все, конечно, люди разные, у каждого свои инструменты, чтобы настроить себя правильно, чтобы решить задачи, которые перед ними стоят. Это работа: кто-то нервничает больше, кто-то меньше.

Корреспондент:
Но голос повышать приходилось?

К. Максимов:
Я не люблю повышать голос, стараюсь находить правильные слова, репетировать, обсуждать. У нас прекрасный контакт и с Андреем Чубченко, и с Александром Балуевым, и с Тиной Канделаки, и с Аней Ходюш, и с Игорем Петренко, который очень много сделал для этой картины, выступая с умными, свежими идеями, динамикой. Я ему очень за это признателен, так же, как и всем остальным.

Корреспондент:
Значит, все сложилось?

К. Максимов:
Я надеюсь. Это вам судить, сложилось или нет, судить читателям Василия Головачева. Мы старались, у нас есть чувство удовлетворения от того, что мы делали, хотя многое еще нужно доработать. К вопросу о повышении голоса…Я разговаривал с Василием Васильевичем о сценарии, и на каком-то этапе во время обсуждения человек, который находился в комнате, сказал: «Василий, ну что же Вы так кричите? Вы сейчас Костю прямо убьете!». На что он ответил: «Я не кричу! Я так выражаю свои мысли!». Так что это не крик, это выражение собственных мыслей.