«Золотой Витязь» о силе веры и красоте мира

Наконец-то что-то стоящее появилось в конкурсе анимации. Маленькие шедевры — кто знает, заметит и отметит ли их жюри? — поместились посерединке между двумя извечными полюсами: зрительской, скажем так, анимацией, где техничные гэги нанизываются один на другой в стремительном темпе («Маленькая Василиса», режиссер Дарина Шмидт, Россия) и авторским кино, предпочтение в котором отдаётся атмосфере, настроению в кадре («Глупая...», режиссер Екатерина Соколова, Россия). А шедевры — это «Мой хэппи-энд» (режиссер Милен Витанов, Болгария/Германия), в яркой юмористической форме доказывающий, как важно быть в ладу с самим собой и блестящий фильм студентки Санкт-Петербурского университета кино и телевидения Марины Мошковой «В масштабе» — о любви как чувстве, не поддающемся рациональному объяснению.

Неигровое кино — особенно это касается внеконкурсной программы «Религия и XXI век» — c благоговением рассказывало о чудотворных иконах («Лик царицы небесной», режиссер Дмитрий Дёмин, Россия; «Тайна Тихвинской иконы», режиссер Пётр Степин, Россия), религиозных деятелях и батюшках-диссидентах («Апостол. Возвращение в Россию», режиссер Валентина Матвеева, Россия; «Поэма веры», режиссер Андрей Кутило, Белоруссия). Несуетным благородством выделился фильм «Джграг» Лаши Пирвели (Грузия), посвящённый иконам, праздникам и церквям в честь святого Георгия. Жаль, что благоговейная интонация картин о религиозной жизни иной раз грешила высокопарной риторикой в ущерб исследованию самой жизни, трепетного взаимопроникновения жизни и веры. Единственным фильмом, прикоснувшимся к этой хрупкой связи, оказался «Шахтарнбердыр» Олега Визжачего (Россия), решившего тему в экуменическом ключе (узбеки и таджики под руководством русского прораба реставрируют православный храм и молятся по-мусульмански на православный крест). А венцом последних дней стал неигровой фильм Бориса Криницына «Домой» (Россия; в конкурсе короткометражного кино). Картина потрясает невероятной визуальной красотой; в то, что её создатели любят русскую землю, веришь с первого до последнего кадра. Однако, «Домой» оставляет противоречивые чувства: баланс между спонтанностью неигрового и постановочностью игрового кино нарушен в пользу игрового; герои (дети, возвращающиеся из города в родную деревню к матери) одновременно «играют на камеру» и служат всего лишь живым «орнаментом» для создания эффектных визуальных аттракционов, подчёркивающих и усиливающих мощь природы. Чувственная красота мира побеждает, и вертикаль между земным и небесным, божественным кажется не естественной, а несколько умозрительной. Тем не менее, «Домой» наряду с «Мама придет!» Галины Адамович — едва ли не самое сильное впечатление из всей фестивальной программы.

Долгожданную «Свечу с гроба Господня» Резо Чхеидзе (Грузия/Россия) хотелось бы оставить без комментариев, поскольку это неудачный пример религиозной драмы, буквально «слепленной» на скорую руку (хотя, по словам Чхеидзе, фильм снимался долго и «c тяжёлыми оборонительными боями»). Фильм не убеждает в вере — он прямо-таки заставляет верить. Тяжко думать, что времена великого кино давно прошли, но, по-видимому, это жестокая правда.