20 августа состоялась премьера комедийного вестерна "Сукияки-вестерн Джанго" всемирно известного японского режиссера Такаши Миике. В картине снялись ведущие звезды японского кинематографа - Хидэаки Ито, Коити Сато, Юсукэ Исэя, а также Каори Момои, знакомая российскому зрителю по фильмам "Мемуары гейши" Роба Маршалла и "Солнце" Александра Сокурова.

Однако проводником в мир "Сукияки-вестерн Джанго" служит для зрителя куда более известная личность, выступающая одновременно связующим звеном японского фильма с американским кинематографом, родоначальником вестерна. Героем первого эпизода (своеобразного пролога) стал Квентин Тарантино, играющий роль мифического стрелка Пиринго, легко демонстрирующего свою способность одержать победу над любым противником.

На первый взгляд, эпизод столкновения ковбоев на фоне красивого заката и горы, возвышающейся где-то вдали, предельно ясный и даже до боли знакомый. Однако в глаза бросаются некоторые детали, вызывающие недоумение: оказывается, декорации эпизода нарисованы, за спиной героя не привычные для американских вестернов Скалистые горы, а японская Фуджи. Кровь, забрызгивающая нарисованный красочный фон, создает брехтовский эффект отчуждения, не покидающий в течение всего фильма. Вместо логики - эффектная картинка, вместо реалистичности - бешеный темп и запредельная жестокость.

Иллюзия кино разрушена, на ее месте утверждается альтернативная реальность в стиле Такаши Миике, имеющая специфический японский вкус блюда с красивым названием "сукияки". Это японское блюдо (говядина с овощами, приправленная соевым соусом) становится символом картины и одновременно поклоном известному жанру спагетти-вестерна, появившемуся в Италии почти полвека назад благодаря "долларовой" трилогии знаменитого режиссера Серджио Леоне.

Завязка основной истории заключается в следующем. Безымянный странствующий стрелок приезжает в маленькую японскую деревушку в суровой дикой местности, где жизнь бьет ключом - впрочем, как и кровь. Как водится, он одинокий, сильный и независимый борец, обладающий уникальными данными: мгновенная реакция, безупречная меткость, завидное хладнокровие. Его появление только ожесточает и без того жесткое противостояние двух банд: Гэндзи, возглавляемой жестоким и безжалостным воином Ёсицунэ, и Хэйкэ под предводительством тирана Киёмори. Оба предводителя мечтают заполучить загадочного стрелка в свои ряды, обещая ему горы золота. Уговорам он, естественно, не поддается и поступает в итоге как истинный герой: уходит к Рурико - одной из немногих жительниц, оставшихся в деревне после начала войны кланов. Здесь он узнает историю противоборства и ее невинных жертв: двух влюбленных, рожденных в разных кланах. Начинается новый виток борьбы Гэндзи и Хэйке.

Спагетти-вестерны, которыми вдохновлялся Миике при создании картины, изначально родились как фильмы вне культуры и совмещали в себе, как минимум, черты одновременно японского, американского и итальянского кинематографа. В спагетти-вестернах играли актеры со всех концов света, фильмы снимались без звука, чтобы версия на любом языке могла расцениваться как оригинальная. Жанр, родившийся от нескольких культур, давал возможность касаться местной специфики и быть вместе с тем универсальным. Миике прекрасно это использует: европейские доспехи, американские салуны и шляпы плюс чисто японское философское отношение к жизни и смерти. В перерывах между перестрелками герои рассуждают о непостоянстве всего сущего и, как на уроке английского, спрягают по лицам глагол "умирать" (очень специфический японский акцент создает интересный комический эффект в этом эпизоде).

"Сукияки-вестерн Джанго", изобилующий черным юмором и алой кровью, в любом случае представляет собой эксперимент. Эксперимент, который кому-то может показаться утомительным, а кому-то интересным и даже вдохновляющим. Возможно, пример Миике окажется заразительным: в ближайшем будущем утвердится "сукияки-вестерн" как жанр, а теоретики кино начнут изучать его характерные особенности. Кстати, сам Такаши Миике, которому, видимо, не дают покоя лавры основоположника спагетти-вестерна Серджио Леоне, уже подумывает о возможной трилогии, в которую предположительно войдут картины "Сукияки-амазонки" и "Сукияки Эммануэль".