Но счастья нет и свыше?

30 Московский международный кинофестиваль постепенно движется к экватору. После десятка просмотренных фильмов можно с уверенностью заявить: определилась его основная тема — тоска человека по осмысленной, одухотворенной жизни.

В неигровом фильме-концерте Златины Русевой «Против течения» (Болгария/Бельгия; «Московская эйфория») нет собственно кино — есть только безумно талантливые люди, исполняющие этноджаз, способные извлекать музыку не только из традиционных инструментов — скрипки, гобоя, контрабаса — но и из воды, камней, ветра, солнца, луны... Балканские музыканты вкупе с западноевропейскими плывут на корабле по Дунаю действительно против течения, как бы наперекор мировой энтропии, из Болгарии в Бельгию, среди невероятной красоты пейзажей, но главное для исполнителей не пейзажи, а импровизационная гармония звуков. Болгарские кинематографисты сделали поистине царский подарок; зрители остались в восторге — не от кино, повторимся, от прекрасной музыки.

Стихией музыки, танца, поэзии напоена новая картина Юрия Мамина «Не думай про белых обезьян» (Россия; Гала-показы). Сделанная в безумном жанре «сюрреалистической комедии», лента поражает режиссерской изобретательностью, качественной компьютерной анимацией (особенно в сцене появления чудовищ «с картин Босха»). Довольно простой сюжет — молодой бизнесмен хочет открыть ресторан и привлекает к его художественному оформлению не совсем нормальных, с точки зрения обыденности, представителей творческой интеллигенции — держится на обаянии актеров Михаила Тарабукина, Алексея Девотченко, Екатерины Ксеньевой. При всех достоинствах, фильм кажется очень затянутым, особенно во второй половине, легкая драматургическая конструкция не выдерживает обильного декора «фишек» и «прибамбасов». Тем не менее, пафос «...обезьян» предельно внятен — культурный слой неумолимо истончается, уступая место наглому китчу, а по-настоящему творческие люди оказываются за бортом жизни, никому не нужные и не понятые новой «элитой». В финале бизнесмен стоит на перепутье — жить прежней жизнью циничного дельца он уже не может, а к открытию «третьего глаза» он еще не готов.

Морально не готовы начать новую жизнь и герои драмы Кати Шагаловой «Однажды в провинции» (Россия; конкурс). Они многажды повторяют «надо, надо, надо», но после обильных возлияний, пинков, зуботычин, а то и дешевой поножовщины возвращаются в беспросветное настоящее... После «Собаки Павлова» это второй фильм молодого, и надо полагать, перспективного режиссера, снят он в стиле жестокого реализма и живо напоминает социальные ленты конца 80-х, начала 90-х годов. При том, что актерам — о чудо! - есть что играть, истории героев до горьких слез понятны и узнаваемы, «...провинция» не производит впечатления «нового слова» в российском кинематографе. Все это было, исполненное большего драйва, большей боли, большей глубины обобщений. Впрочем, ощущение реальности «после черепно-мозговой травмы» и «великого переселения народов» (вместе с русскими в провинциальном городе N живут корейцы, азербайджанцы, китайцы и прочая, и прочая, и прочая) — отзывается в сердце глухой тоской.

Нет счастья на Руси, но и в Англии его найти надо постараться. Самое печальное в фильме «Больше Бена» (режиссер Сьюзи Хейлвуд, Великобритания; Гала-показы) — видеть, как разрушается дружба. А разрушается она потому, что два отвязных русских парня, проведших «хрен знает сколько дней» в Лондоне (одного из них играет Андрей Чадов), понимают, что экстремальная ситуация выживания в чужом городе и чужой стране сделала их друзьями. Герой Чадова становится наркоманом, его друг не находит в себе духовных сил увезти его обратно в Россию, благополучно выбирается сам и публикует в Интернете дневники, а г-жа Хейлвуд их успешно экранизирует. Что поделать, бедовый автор оказался заложником своего имиджа — называет себя «подонком», так вроде должен соответствовать... История дружбы и предательства оказалась намного интереснее кино как такового — что возьмешь с клиповой стилизации в «эмтивишном» духе? Смешно, живенько и на том спасибо.

А ведь все равно — тоска, тоска зеленая...